Георгий Васильевич Чичерин родился 12 ноября 1872 г. в селе Караул Кирсановского уезда Тамбовской губернии в семье отставного дипломата. При регистрации рождения полуграмотный священник написал в метрике «двадцатого» вместо «двенадцатого» ноября. Так, 20 ноября (2 декабря) стало «официальной» датой рождения Г. В. Чичерина. Впоследствии Георгий Васильевич в шутку говорил: «С самого рождения я, таким образом, начал отделять официальную сторону дела от фактической».
Чичерины — один из старинных дворянских родов. Некоторые его представители играли заметную роль в русском обществе. Дед Георгия Васильевича— Н. В. Чичерин (1801—1860)—помещик Тамбовской губернии, человек разносторонних интересов, имел обширные знакомства в литературных кругах. Он был близким другом первым читателем и критиком известного в то время писателя, поэта и публициста Н. Ф. Павлова, чьи оппозиционно-либеральные взгляды разделял.
В доме Павловых собирался цвет тогдашней литературной Москвы: Герцен и Огарев, А. И. и И. С. Тургеневы, М. И. Глинка и Вяземский, Чаадаев и Грановский, Аксаковы и Киреевские, Хомяков и Шевырев, Погодин, Фет, А. Григорьев, Полонский и др. Н. В. Чичерин участвовал в жарких спорах, которые разгорались между представителями разных литературно-общественных течений.
У Николая Васильевича было семеро сыновей и одна дочь. Отец Г. В. Чичерина — Василий Николаевич (1829—1882) — по окончании в 1849 г. Московского университета посвятил себя дипломатической деятельности.
В декабре 1850 г. Василий Николаевич определился на службу в С.-Петербургский главный архив министерства иностранных дел. Спустя несколько месяцев его назначили в азиатский департамент, а в 1853 г.— сотрудником российской миссии в Бразилии. Старший брат Борис советовал ему отказаться от поста в Бразилии, называя его «долговременной ссылкой». Но В. Н. Чичерин твердо решил избавиться от «бюрократической службы» в министерстве, которую считал «убийственной своей ничтожностью». Поездка же в Латинскую Америку давала возможность «отделаться от вечного переписывания и осуществить свое желание порыскать по белу свету». Уже из Бразилии он писал: «Чтобы возбудить жизнь в любом человеке, дай ему дипломатический пост; тогда он ответственен за весь народ, частное самолюбие сливается с общим».
В августе 1855 г. В. Н. Чичерина переводят в российскую миссию в Мюнхене. Здесь он намеревался обобщить свои бразильские наблюдения в виде «ученых записок», однако отказался от этой затеи. По его мнению, «ученые занятия» не совсем подходят дипломату: его жизнь так устроена, что корпеть над фолиантами «невозможно и даже, может быть, вредно, потому что, увлекаясь теорией, можно упустить из виду смысл действительности».
В декабре 1856 г. В. Н. Чичерин едет в Турин старшим секретарем русской миссии. Там он знакомится с племянницей своего начальника, посланника Штакельберга. В феврале 1859 г. Жоржина Егоровна Мейендорф становится его женой. Весной следующего года они возвращаются на родину. В. Н. Чичерин вновь поступает в министерство иностранных дел. В Петербурге он вращается в кругах, близких к тогдашнему министру иностранных дел, крупному русскому дипломату А. М. Горчакову. По словам Василия Николаевича, Горчаков был к нему «по обыкновению ласков» и называл его «красноватым», а себя «умеренным либералом». В 1862 г. В. Н. Чичерин едет советником посольства в Париж.
Парижский период стал переломным в его жизни.
Однажды, это случилось в 1867 г., кузен Жоржины Егоровны нанес ему серьезное оскорбление. Согласно тогдашним традициям должна была последовать дуэль. После долгих раздумий В. Н. Чичерин отказался от дуэли, считая ее несовместимой со своими убеждениями. В тот период он увлекся сектантским религиозным направлением, распространенным также и в России (под названием пашковского). В результате встал вопрос о его пребывании на дипломатическом посту. Правда, в министерстве не настаивали на отставке, однако «высшие особы» считали увлечение сектантством «несообразным» с занимаемой им должностью. Узнав об этом, В. Н. Чичерин оставляет дипломатическую службу и навсегда порывает с окружавшей его средой. В конце лета 1869 г. он уехал с семьей в Тамбовскую губернию. Лето Чичерины проводили в своем поместье в селе Покровском Козловского уезда, а на зиму переезжали в усадьбу Караул, пока не купили дом в Тамбове. Вспоминая детские годы, Георгий Васильевич писал: «Нас в детстве возили круговыми путешествиями — старая система вечных поездок в гости, как в эпоху «Багрова-внука». Я помню, когда я читал «Багрова-внука», мне казалось, будто я читаю о самом себе, а не о XVIII веке».
Усадьба Караул, где родился и часто бывал в детские и юные годы Георгий Васильевич, принадлежала его дяде Б. Н. Чичерину. Расположенная на холмистом берегу Вороны усадьба с обширным парком, фруктовым садом, оранжереями и павильонами, церковью конца XVIII — начала XIX в. и большим белым зданием составляла единый величественный ансамбль. Жилой белый дом напоминал музей: в залах подлинные полотна Веласкеса, Веронезе, Рибейры, Пальмы-младшего, голландских художников, таких русских мастеров, как Тропинин, Боровиковский, Васильев, Серов, Айвазовский; замечательная коллекция гравюр и редкая библиотека, насчитывавшая свыше четырех тысяч книг на русском и иностранных языках по истории, праву, социологии, философии, дипломатии, искусству.
Б. Н. Чичерин пытался оказать воздействие на формирование общественных идеалов Георгия Васильевича. Этот крупный историк, юрист и философ принадлежал к тем немногим знакомым Л. Н. Толстого, с которым великий писатель был на «ты». Но будучи монархистом, Борис Николаевич являлся идейным противником Герцена и Огарева. Н. Г. Чернышевский называл его «просвещенным обскурантом». Не без участия А. М. Горчакова, по словам Георгия Васильевича, Б. Н. Чичерин пользовался в 50-е годы большим влиянием в высших сферах. Его отзывы о современном положении в виде писем к друзьям и родственникам ходили по рукам и читались Александром И. Он выступал за «твердую власть, проводящую либеральные реформы».
Георгий Васильевич был любимым племянником Бориса Николаевича, который считал его достойным наследником не только богатого родового имения Караул, но и мировоззрения ученого дяди. Дети Б. Н. Чичерина умерли в раннем возрасте, и в марте 1885 г. он составил завещание, где говорилось: «Все мое движимое и недвижимое имение, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось, завещаю в пожизненное владение жене моей Александре Алексеевне Чичериной, а после ее смерти родовое мое имение, состоящее в Тамбовской губернии Кирсановского уезда, при селе Троицком, Карауле тож, со всеми строениями и движимостью, в том имении находящеюся, должно поступить в полную собственность племяннику моему... Юрию Васильевичу Чичерину, ему же после смерти жены моей я завещаю капитал в двадцать тысяч рублей, завещанный моею матерью на содержание усадьбы в Карауле...»
