Кругом нас беспрерывно снуют рыжеватые куцехвостые суслики, их здесь несметное множество.

Каждый из них, завидев машину, останавливается посередине дороги, мгновение смотрит на нас и затем убегает в сторону.

— Куда же вас теперь везти? — спрашивает Артем Сергеевич Поясов, начальник лагеря «Молния».

— Поедем до тех пор, пока пройдет машина, — отвечаю я, и наш грузовик ползет вверх по ущелью Уллу-кам.

Склоны, сначала голые, покрываются все более густым и мощным сосновым лесом, появляются снежные шапки вершин боковых хребтов. Ущелье ведет к северо-западным склонам Эльбруса.

Сравнительно ровная дорога резко идет на подъем. Справа открывается живописное ущелье, а дальше, как бы запирая его, поднимается грандиозная скальная башня, огромный черный обелиск на мощном постаменте. Никто из нас не бывал еще в этом районе, но неоднократно виденные фотографии позволяют узнать Далар, одну из наиболее высоких и красивых вершин Гвандры.

Ее появление означает, что мы уже близки к цели, ведь наша задача в 1949 г. — исследовать и покорить вершины Гвандринского района. Альпинисты "Молнии" решили обновить содержимое гвандринских туров, уже девять лет не принимавших дани отваги и мужества советских восходителей.

Сегодняшняя наша поездка носит разведывательный характер. Со мною Б. Уленек (сотрудник сектора альпинизма ВЦСПС) и два курсанта спортивной школы — Б. Бычков ч Ю. Антипов.

Цель нашей поездки — подыскать базу, опираясь на которую мы будем проводить освоение нового района.

До войны в верховьях Узункольского ущелья работал благоустроенный лагерь «Локомотив», здесь находилась и хорошо оборудованная спасательная станция, но во время боев за Кавказ в 1942—1943 гг. сюда прорвались фашисты и варварски разрушили все эти сооружения, построенные нашим государством для советских альпинистов.

У развилки Уллукамского и Узункольского ущелий мы расстались с автомашиной и двинулись вверх по Узунколу.

Послевоенные альпинистские сезоны автор этих строк провел в Домбае, до войны немало ходил в Центральном Кавказе и Цее, но, попав сюда, мы все увидели особый ландшафт, не Домбайский и не Эльбрусский, хотя в то же время он носил типичные черты, и того и другого районов. Мы были на стыке растительности Западного и Центрального Кавказа. Узункольское ущелье напоминало ущелье Адыр-су с его поросшими сосной склонами и хвойными перелесками в пойме реки; с бурным, прорывающимся через узкий каньон потоком, местами разлившимися тихими плесами; с конусами выносов боковых ущелий, перекрывающих главное. Только здесь все это предстало перед нами в миниатюре, а вместо грандиозной белой Уллу-тау-чана стояла черная башня Далара.

За три часа мы поднялись до Узункольской поляны, на которой мы увидели развалины строений лагеря, но залитая солнцем площадка была достаточно привлекательна. Мы решили обосновать здесь свой базовый лагерь. Место привлекало и тем, что, находясь на развилке рек Кичкинекол и Морды, оно могло служить удобным исходным пунктом для восхождений на все вершины района.

Утром следующего дня мы решили подняться по обоим ущельям, рассмотреть в натуре те вершины, на которые собирались совершать восхождения, выяснить основные пути подходов к ним, начав с ущелья реки Кичкинекол. Эта река берет начало от Большого Кичкинекольского ледника, который, в свою очередь, питается из цирков, образованных вершинами Фильтр, Замок, Двойняшки и Далар.

От Узункольской поляны мы вышли выше леса и, поднявшись к повороту ущелья направо, оказались перед ровной пойменной террасой, по которой спокойно извивалась река Кичкинекол. Отсюда были хорошо видны все вершины; лишь Восточный Кичкинекол оставался закрытым хребтами левее нас.