Ночью ветер разогнал остатки туч. С ними исчезла и дымка. Темное глубокое небо сияло бесчисленными звездами. Август Андреевич выглянул из палатки и, увидев, что вызвездило, стал уговаривать спутников вернуться к перевалу, чтобы напоследок увидеть наконец панораму Кок-шаал-тау. Итти назад никто не захотел, и еще задолго до рассвета Летавет, поеживаясь от ночного мороза, быстро пошел назад один. Он договорился со своими товарищами, что караван дождется его возвращения.

Когда он, запыхавшийся, достиг перевала, розовые лучи зари осветили снежные вершины Кок-шаал-тау. Дымки не было. Постепенно поднималось солнце, все большая часть хребта появлялась из тени, и наконец, вся великолепная панорама развернулась перед глазами альпиниста.

Невольно снова вспомнилось восторженное описание. Пальгова. Но задерживаться было нельзя, и Летавет почти бегом двинулся на север за перевал. Когда он достиг места бивуака, лагерь был уже свернут и караван готов к выходу.

9 сентября группа возвратилась в Москву.

Красота и своеобразие вершин Кок-шаал-тау увлекли проф. Летавета. В течение всей зимы не уставал он вновь и вновь повторять рассказы о своем путешествии, о наиболее замечательных его эпизодах. Однако он не только рассказывал о прошлом; Исподволь он готовил новый поход в этот же район. Его не останавливала необходимость повторить долгий и довольно скучный путь с караваном до Кагалячапа. Но не только Кагалячап намечал он посетить на этот раз. В задачи новой группы, главным образом, входило расширение района исследования на восток — к прорыву Узенги-гуша.

Группа на этот раз состояла из четырех человек. Кроме Летавета и его жены, на Тянь-шань отправлялись молодые члены Туристской секции Московского дома ученых Марон и Машков — оба бывалые альпинисты.

...Миновав ледник Комарова, группа подходила к подножию пика, который в прошлом году был назван Кзыл-аскер (Красноармеец). Теперь уже альпинисты не собирались ограничиваться только осмотром горы и окружающих ледников со склонов хребта. Решено было сделать попытку восхождения. Внизу в ущелье оставались сопровождавшие группу пограничники и лошади каравана.

После осмотра вершины был определен возможный путь: от вершинной части горы опускался, огибая винтообразно ее склоны, узкий ледник. Его крутой поток во многих местах прерывался трещинами, которые на ледопадах образовывали запутанные лабиринты.

Тяжелый, выматывающий все силы подъем. К концу дня восходители достигли подножья небольшой вершины, склоны которой ограничивали ледник оправа. Гладкая скалистая стена здесь была отвесна и местами даже нависала над снежной мульдой у ее подножья. Отсюда начиналась самая узкая часть ледника, разорванная свирепыми ледопадами. Под самой стеной поставили палатку и, так же как в предыдущем году на леднике Григорьева камни, так теперь маленькие снежные лавины перелетали через головы людей. Погода портилась. Временами шел снег. Сильный ветер стремительно нес низкие тяжелые тучи.

Весь следующий день снова поднимались вверх альпинисты, преодолевая трудный ледник. Однако к тому времени, когда они устроили второй бивуак, погода окончательно испортилась. Снег шел непрерывно, и ветер, подхватывая его, крутил метель. В таких условиях двигаться по узкому, крутому леднику, когда в любой момент с одного из склонов могла свалиться лавина, было явно неразумно.