Рабочие Александровского прииска ранее других узнали, что произошло в ночь с 3 на 4 апреля в бараках механических мастерских Надеждинского прииска. Вестниками об арестах в мастерских были Зеленко и Лесной, которые, избежав ареста, этой ночью и после ночного заседания ЦБ, рано утром 4 апреля, пришли на Александровский прииск. Они зашли к члену ЦБ большевику Ф. Бондарю. А тот, узнав, какие вести принесли Зеленко и Лесной, немедленно собрал и остальных депутатов прииска. Присутствовали: Носов, Броваров, Шаблов, Ремнев, Болотов и много старост и рабочих. Зеленко и Лесной рассказывали присутствующим о ночных событиях, а также мнение большевистской группы по вопросу о хождении на Надеждинский. Большевики считали, что рабочие не должны были поддаваться на провокацию Трещенкова и не устраивать шествия, так как это лишь поможет Трещенкову в его провокации. Рассказали они и о том, что центр забастовки создан вновь и кто вошел в ЦБ персонально.
Возмущение арестами было большое, но Зеленко предупредил, чтобы депутаты Александровского прииска не поддавались чувству, а все сделали для того, чтобы разъяснить рабочим смысл провокации врага и необходимость сорвать ее. Если же рабочие задумают идти на Надеждинский, то это как раз и будет то, чего хотят эти палачи.
Зеленко и Лесной после этого пошли к себе на прииски. Они еще не знали, что там тоже был налет полиции, и если бы они ночевали у себя, то могли быть арестованы. Придя на Пророко-Ильинский, они узнали, что за ними охотится Трещенков. На этот раз они ушли от него, но не надолго: через 10–15 дней оба они были арестованы и заключены в Бодайбинскую тюрьму.
Вскоре после ухода Зеленко и Лесного на Александровском прииске появился Попов – председатель стачечного комитета и лидер эсеров на этом прииске.
Попов знал о решении ЦБ, запрещающем шествие на Надеждинский, но эсеровский авантюризм вел его на иной путь. Нужно сказать, что до событий 4 апреля авторитет Попова среди рабочих своего прииска был большой и поэтому, когда он в это утро явился с Феодосиевского на свой прииск и бросил призыв к рабочим идти на Надеждинский, то рабочие, возбужденные ночной провокацией, поддержали его. Когда открылось общее собрание и первым выступил Попов, то депутатам, которые поддерживали большевистское решение ЦБ, почти не давали говорить. Только и добились Ремнев и Бондарь того, что прошло их предложение «предварительно обратиться к начальнику второй дистанции Савинову и просить его ходатайствовать об освобождении депутатов», которые с его ведома были выбраны рабочими.
Около 9 часов рабочие-александровцы общей массой, уже готовые идти на Надеждинский, подошли к Липаевскому прииску, где была контора второй дистанции и жил Савинов. Могли ли знать рабочие, что Савинов сам лично присутствовал на совещании у Трещенкова, где решался вопрос, когда, где и кого арестовать! Савинов сказал рабочим: «Депутаты ваши, а не мои. Я их не арестовывал. Если вы хотите, чтобы их освободили, идите к Трещенкову и Преображенскому – это по их указанию эти аресты произведены. Относительно того, что семейным мал паек, с этим я разберусь завтра». То же самое он обещал сделать и относительно выдачи заработанных рабочими денег. Из этого видно было, что и этот негодяй толкал рабочих к хождению на Надеждинский.
На Александровском в этот день так же, как и везде, по приискам второй дистанции за каждым шагом рабочих наблюдала полиция. Так, в 10 часов местный урядник Каблуков, заметив, что рабочие пошли на Липаевский, немедленно по телефону доложил Трещенкову. Тот, выслушав Каблукова, сказал ему: «Пусть поговорят, а вы за ними
посмотрите>>. Трещенков все еще выжидал более удобный для себя момент и разными путями направлял мысль рабочих к необходимости движения на Надеждинский.
Когда рабочие еще шли на Липаевский прииск, они в полуторах верстах от Александровского встретили горного инженера Тульчинского, который, узнав, что рабочие идут к Савинову просить об освобождении депутатов, со своей стороны сказал, что и он сейчас едет на Надеждинский по этому же делу. Тульчинский не сказал рабочим, чтобы они не ходили к Преображенскому, а только «посоветовал» им «вести себя тихо, не делать насилий и не оскорблять никого». А о том, что Трещенков хочет «проучить рабочих», этот «рабочелюбец» умолчал и на этот раз.
Через час после этих событий урядник Каблуков опять получил по телефону сведения с Пророко-Ильинского, что основная масса рабочих с Андреевского, Васильевского и Пророко-Ильинского приисков вышла с последнего по направлению к Александровскому. Затем Каблукову передали дополнительно, что «идущие обещались захватить и александровцев и общей массой двинуться на Надеждинский прииск».
