На следующий день, 29 августа, предстоят две переправы через Шах-дару и Реджис. Но на этот раз переход через реки оказался очень простым — лето уже кончается и воды немного.

Вверх по долине Реджис ведут тропы, выбитые скотом, направлявшимся к пастбищам. По этим тропам альпинисты вышли к месту слияния двух бурных потоков Шабой и Хацак, дающих начало реке Реджис. Здесь был устроен второй базовый лагерь экспедиции. Отсюда можно начинать обследование района и разведку путей восхождения.

Вершинная часть пика Карла Маркса, когда альпинисты наблюдали ее издалека, представлялась несимметричной пирамидой с более пологой западной гранью. Эта западная грань была не только более пологой, чем остальные; ее, кроме того, покрывал фирн, движение по которому не представляло особенных технических трудностей.

Но до этой, сравнительно простой, части пути нужно было добраться. Для того, чтобы решить вопрос о маршруте восхождения, нужно знать весь путь, от подножья вершины. Как раз этой его части еще никто не видел, а крутизна северных склонов, характерная для всего хребта, не предвещала ничего приятного.

...Первая разведывательная группа вышла вверх по ущелью Шабой. Три альпиниста, один за другим, равномерным шагом двигались по тропинке. Итти по пологой долине было легко, и, несмотря на тяжелые рюкзаки, группа быстро продвигалась вперед. Уже через два часа показалось место, где дно долины образует своеобразную ступень. Тропинка становится здесь более крутой, но после короткого подъема открывается верхняя часть долины. Склоны ее поросли прекрасной сочной травой.

Навстречу выбежала большая собака. Вместо свирепого лая, к которому все уже приготовились, пес, виляя хвостом, явно дружелюбно приблизился к альпинистам. Следом за собакой спускался бегом высокий сильно загорелый таджик.

Во время короткой беседы выяснилось, что уже 4 месяца пасет он здесь стадо хорогского колхоза. Для того, чтобы добраться сюда, ему пришлось проделать со стадом путешествие более 200 км. Но обильные пастбища оправдывают трудный перегон животных, и скот себя превосходно чувствует. На прощанье пастух угостил альпинистов молоком.

Володя Тихонравов вспомнил недавнее прошлое и не удержался от сравнения:

—         Это вам не осыпи Патхора. Не разведка! а увеселительная прогулка!

—         Подожди, посмотрим, что будет дальше, — философски ответил ему Багров: — я думаю, всяких сюрпризов впереди еще достаточно.

Еще два часа пути, и группа остановилась перед языком ледника Шабой. Подъем прямо на язык оказался очень крутым и трудным.

Как часто поступают в подобных случаях, решили итти в обход по морене. Удобный путь нашли быстро: между правой боковой мореной и скалами на склонах ущелья располагались небольшие травянистые площадки. Среди уже желтеющей травы виднелись цветы. Удивительно, что они выдерживают ночные и утренние заморозки, хотя температура в это время падает до 8—10° ниже нуля.

Подъем до верхней части морены продолжался часа три. Но зато отсюда хорошо был виден цирк ледника, стекающего со склонов пика Карла Маркса и пика Энгельса. Тихонравов и Багров взглянули почти одновременно на часы и на альтиметр. Первые показывали два часа дня, а второй — высоту 4 800 м.