1 сентября. На вершине все по-прежнему. Погода «без изменений». Но альпинисты стойко переносят и холод, и недостаток еды. Они ждут своего «одного шанса». Спортивный азарт здесь требует прежде всего настойчивого и молчаливого терпения.

В это же время, уже значительно ниже седловины, по снегу бредут три человека. Иванов, Никольский и Федоров спускаются вниз, в основной лагерь. На седловине тоже мало продуктов, а резервная группа не может еще покинуть свой пост.

Сырое месиво облаков неспокойно клубится под ударами ветра. Клочья тумана, как вата, проносятся мимо. Видимость то и дело совсем пропадает. Под ногами местами еще сохранились еле различимые следы, оставленные при подъеме. Временами размытые бледные контуры краев гребня вовсе исчезают, и тогда люди идут совсем наугад, рискуя, что их следующий шаг приведет в пропасть. То и дело приходится останавливаться и ждать хотя бы некоторого просветления.

Доктор Федоров идет совсем плохо. Ноги его не слушаются, заплетаются одна за другую. Взгляд стал мутным и безразличным. Он вот-вот упадет. Сказываются многодневный недостаток питания и пребывание на значительной высоте. На помощь приходит неприкосновенный запас. Кусок шоколада «Кола» делает чудеса: через несколько минут глаза доктора заблестели, и он снова зашагал вперед.

Очередное просветление помогло удачно пройти «нож» и вершину Узловой. Дальше только спуск. Однако обычное ослабление бдительности на таком казалось бы, простом спуске чуть было не привело к неприятности: стремясь спускаться по более легкому месту, свернули с пути подъема, и почти сразу же Никольский провалился в скрытую трещину. Как всегда, спасла веревка.

Совсем в сумерках спускающуюся тройку встретили радисты из лагеря № 2. Белая ракета — знак благополучия — полетела в вечернее небо.

Горячий суп и ведро чая быстро согрели альпинистов, и они постепенно пришли в нормальное состояние. Л еще немного времени спустя они слушали передаваемую по радио «Пиковую даму». В Москве было открытие театрального сезона.

2 сентября. На седловине тревожно. Время от времени из палатки на снег выбираются то Летавет, то Успенский и подолгу пристально смотрят в сторону вершины. Внизу, в лагере № 2, Иванов не отводит бинокля, направленного туда же.

— Что там? Как товарищи?

Этот вопрос во всех взглядах, во всех мыслях. Рация лагеря № 2 то же принимает запрос командования погранчасти: как с четверкой, оставшейся на вершине.

И альпинисты знают: случись несчастье и на помощь им двинутся люди, десятки и сотни людей. В небо поднимутся самолеты. Поддержку всей нашей могучей Родины чувствуют за собой советские люди, отправляясь на трудное и опасное дело.

Напряженное ожидание. И вдруг над вершиной маленьким красным пятнышком затрепетал флаг. Почти следом за этим в поле зрения биноклей показались маленькие черные фигурки. Одна, две. А через некоторое время и вторая Двойка начала спуск. Недостаток продовольствия и непогода заставили альпинистов отказаться от движения к следующей вершине.